Комментарий к сутте из Палийского канона

Роскомнадзор потребовал удалить буддистский религиозный текст, так как, по мнению ведомства, в словах Будды содержится пропаганда суицида. В дальнейшем ведомство разъяснило, что запрет относится только к редакторскому комментарию, в котором «приводится детальное описание способа самоубийства, а также выражается положительная оценка и одобрение самоубийства».


Палийский Канон — собрание текстов на языке па́ли, содержащее учение Будды. Он известен также как «Типитака» («три корзины», «три корзины учения»). На приведенных в Каноне текстах основывается учение Тхеравады — самой ранней и наиболее ортодоксальной школы буддизма.

Годхика сутта: Годхика
СН 4.23

редакция перевода: 13.07.2013
Перевод с английского: SV

источник:
«Samyutta Nikaya by Bodhi, p. 212»

Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Раджагахе в Бамбуковой Роще в Беличьем Святилище. В то время Достопочтенный Годхика пребывал у Чёрной Скалы на склоне горы Исигили. И тогда, по мере того как Достопочтенный Годхика пребывал прилежным, старательным, решительным, он достиг временного освобождения ума, но [далее] отпал от этого временного освобождения ума1. И во второй раз, по мере того как Достопочтенный Годхика пребывал прилежным, старательным, решительным, он достиг временного освобождения ума, но [далее] отпал от этого временного освобождения ума. И в третий раз… и в четвёртый раз… и в пятый раз… и в шестой раз, по мере того как Достопочтенный Годхика пребывал прилежным, старательным, решительным, он достиг временного освобождения ума, но [далее] отпал от этого временного освобождения ума. И в седьмой раз, по мере того как Достопочтенный Годхика пребывал прилежным, старательным, решительным, он достиг временного освобождения ума. И тогда мысль пришла к Достопочтенному Годхике: «Уже шесть раз я ниспадал от временного освобождения ума. Что если я использую нож?»2
И тогда Злой Мара, [напрямую] познав своим собственным умом это размышление в уме Достопочтенного Годхики, подошёл к Благословенному и обратился к нему этими строфами3:

«Герой великий, в мудрости великий,
Всюду сияющий могуществом и славой!
Кланяюсь в ноги я тебе, о Тот Кто Видит,
Преодолевшему вражду и трепетание.

Герой великий, смерть кто одолеть смог,
Один твой ученик желает смерти.
Намеревается [лишить себя он жизни],
Так уж сдержи его, о лучезарный!

Как может ученик твой, о Благословенный –
Тот, кто находит наслаждение в Дхамме,
[Ещё] учащийся, кто ищет идеал сознания –
Сам свою жизнь забрать, о знаменитый?»

И к тому моменту Достопочтенный Годхика уже использовал нож4. Благословенный, осознав: «Это Злой Мара», обратился к нему строфой:

«Именно так и поступает тот, уверен кто [в себе]:
Привязанности к жизни не имеет [больше] он.
И жажду вырвав с самым её корешком,
Конечную ниббану Годхика обрёл».

И затем Благословенный обратился к монахам: «Ну же, монахи, пойдёмте к Чёрной Скале, что на склоне горы Исигили, где почтенный Годхика использовал нож».
«Да, Учитель» – ответили монахи. И тогда Благословенный вместе с группой монахов отправился к Чёрной Скале, что на склоне горы Исигили. Благословенный издали увидел Достопочтенного Годхику, лежащего на кровати с повернутым плечом. И тут облако дыма, водоворот тьмы направился к востоку, затем к западу, затем к северу, затем к югу, вверх, вниз и в иных направлениях. Благословенный тогда сказал монахам: «Видите, монахи, это облако дыма, водоворот тьмы, что двигается на восток, затем на запад, на север, на юг, вверх, вниз и в иных направлениях?»
«Да, Учитель».
«Это, монахи, Злой Мара ищет сознание почтенного Годхики, недоумевая: «Где же утвердилось сознание почтенного Годхики?» Однако, монахи, с неутверждённым сознанием почтенный Годхика достиг окончательной ниббаны»5.
И тогда Злой Мара, взяв лютню из жёлтого дерева вилвы, подошёл к Благословенному и обратился к нему строфой:

«Вверху, внизу и по краям,
В четырёх света сторонах,
А также между ними
Искал всё я, найти не смог,
Куда бы Годхика ушёл».

[Благословенный]:
«Решительным [он] был, уверенным в себе,
И радость в медитации всегда он находил,
И этим занимал себя весь день и ночь,
И не было привязанности к жизни у него.

И войско Мары смог он подчинить,
Не возвратится к новому существованию он.
И жажду вырвав с самым её корешком,
Конечную ниббану Годхика обрёл».

Столь сильно опечален стал он вдруг,
Что даже лютню из подмышки уронил.
И далее тот огорчённый дух
На этом самом месте вдруг исчез6.

1 Комментарий поясняет, что под «временным освобождением ума» понимаются медитативные состояния джхан или бесформенных сфер. Годхика страдал хронической болезнью «нарушений ветров» (те или иные желудочно-кишечные болезни и нарушения), и по этой причине ему с трудом удавалась медитативная практика. Каждый раз, как он входил в джхану, он вскоре тут же «выпадал» из неё.

2 Комментарий поясняет его намерение так: «Поскольку следующий удел после смерти у того, кто ниспал от джханы, неопределённый, а у того, кто не отпал от джханы, определённый – [т.е.] мир Брахмы, то почему бы мне не использовать нож?».

3 Согласно Комментарию, Мара понял, что у этого монаха нет привязанности к телу и жизни, и, если он совершит самоубийство, то сможет стать арахантом. Если Мара попробовал бы сам отговорить его от этого, то у него ничего не вышло бы, а если бы это сделал Будда, то монах мог бы сохранить себе жизнь. С этим намерением Мара отправился к Будде.

4 Комментарий: «Старец, думая: «Какой смысл в жизни?» лёг и перерезал шейную вену ножом. Возникли болезненные чувства. Он подавил их [прозрением], постиг болезненные чувства, установил осознанность, настроился на свой объект медитации и достиг арахантства. Он был тем, кто достигает одновременно конца жизни и конца загрязнений (дживита-самасиси). Другой вид «самасиси» выздоравливает от серьёзной болезни в тот же миг, когда и достигает арахантства.

5 Подобный случай самоубийства упоминается и в СН 22.87 (случай с монахом Ваккали). Когда сказано, что монах достиг окончательной ниббаны с неутверждённым сознанием, то это не следует понимать, будто после его смерти это сознание существует в некоем «неутверждённом» виде. Канонические тексты чётко говорят о том, что со смертью араханта сознание прекращается и более не существует (см., например, СН 12.51)

6 Эту строфу, вероятно, добавили редакторы Канона. Она также содержится в Снп 449, но там произнесена по другому случаю и в роли Мары там выступает яккха.