За истекшие сутки очередные боеспособные части повстанцев вышли из города с личным оружием, оставив тяжелое вооружение. Тем, кто остался, не позавидуешь. На занятых асадитами территориях идут массовые казни, пытки, изнасилования. В настоящий момент мы продолжаем собирать об этом информацию и позже, ин ша Аллах, опубликуем отдельный репортаж по этой теме.

Почему же все-таки суннитам не удалось удержать второй крупнейший город страны и кто несет за это ответственность? Рассуждения на эту тему можно предварить известной фразой американского президента Кеннеди: “У победы тысячи отцов, а поражение всегда сирота”. Суть ее в том, что победу всегда пытаются приписать себе многие, ответственность же за поражение, как правило, все перекладывают друг на друга.

В данном случае это более, чем верно.

Ответственность возлагается на международное сообщество, которое на протяжении года не сумело противопоставить уничтожению (части) города с полумиллионным населением ничего кроме беспомощных протестов.

Ответственность возлагается на правителей мусульманских стран, в частности, Арабского залива и Турции, которые, несмотря на свои громкие заявления и угрозы, не оказали повстанцам достаточной поддержки для удержания города.

Ответственность возлагается конкретно на Турцию и Эрдогана, которые отвлекли часть сил повстанцев на свою операцию “Щит Евфрата”.

Ответственность возлагается на ИГИЛ*, который все время сражения за Алеппо со своего участка фронта в этом регионе поддерживал фактическое перемирие с Асадом, хотя мог бы обрушить его фронт, и только в последние дни устроил театрализованный захват Пальмиры, хотя это ничего не решает.

Все эти обвинения понятны. Но если отбросить эмоции и проанализировать каждое из них, будет ясно, что они основаны на неадекватной оценке реальности.

Запад это не та сила, которая будет спасать мусульман, особенно, если это требует от него столкновения с опасным противником, которым все еще является Россия. Да, в 90-е годы НАТО удалось спасти Сараево, который был осажден так же, как и Алеппо, но отличие той ситуации от этой в том, что тогда ослабленная поражением в Холодной войне Россия не вела агрессивной политики и не могла помочь Милошевичу противостоять НАТО. Поэтому Милошевичу под давлением НАТО пришлось уступить. Сейчас же и Запад уже не тот, и в России вместо Ельцина у власти находится Путин, который поставил на кон в Сирии слишком многое, чтобы уступить Западу, тем более видя его беспомощность в данный момент.

Страны Арабского залива представляют собой какую-то величину в экономике, но в оборонном отношении они пока полный ноль. Ни одна из них по отдельности, ни даже все вместе в открытом столкновении, скорее всего, не смогут противостоять даже Ирану – милитаризированному и густонаселенному государству. Хотя, надо признать, что в последние годы идет активное оснащение новым вооружением армий Катара, ОАЭ и КСА, но, как показала военная кампания в Йемене, саудовская армия даже с привлечением эмиратских сил с трудом в состоянии справиться даже с повстанцами-хуситами, в то время как открытое вмешательство в Сирию привело бы к войне с Ираном, уже не говоря о России.

Обвинять в падении Алеппо ИГИЛ вообще бессмыслено, потому что все время его существования у него, если и были какие-то отношения с повстанцами, то только враждебные. Ни одного случая помощи со стороны ИГИЛ другим мусульманам замечено не было, зато была масса случаев фактической поддержки асадитов и ослабления повстанцев, которым били в спину в тот момент, когда на них начинали наступать асадито-ираниты.

Так что, претензии по существу возможны только к самим повстанцам и к Эрдогану, который вмешался в ситуацию таким образом, что это привело к падению Алеппо или по крайней мере не помешало ему. Но прежде всего, конечно, речь должна идти о повстанцах, потому что в отличие от Эрдогана, реализующего свою стратегию, они оказались неспособны выработать и реализовывать свою, в результате чего оказались заложниками чужих стратегий.

Ведь очевидно, что сирийская революция должна была быть делом самих сирийцев. И даже если они рассчитывали на внешнюю помощь и принимали ее, чтобы не превратиться в ее заложников делать это надо было так, чтобы вырабатывать единую для всех повстанцев стратегию и совместно ее реализовывать. И вот именно в этом важнейшем вопросе у повстанцев был и остается огромный пробел, который делает их нежизнеспособными по отношению ко всем остальным силам – асадитам, курдским коммунистам (вместе с их союзниками из СДС) и ИГИЛ, которые имеют единое руководство и действуют согласовано.

А ведь в Коране и Сунне огромное множество предписаний мусульманам сплачиваться под единым руководством, особенно, когда речь идет о войне и когда вопрос стоит о выживании. Тому же учит и опыт всех революций и гражданских войн, который показывает, что повстанцы только тогда имеют шанс победить, когда создают единое военно-политическое руководство и оказываются в состоянии эффективно мобилизовать и распределить силу и грамотно выстроить отношения с возможными союзниками.

Всего этого не было сделано задолго до начала операции “Щит Евфрата“. Именно поэтому по отношению к Турции повстанцы оказались в положении просителей и ожидателей помощи. Причем, надо отметить, что долгие годы Турция оказывала посильную поддержку сирийским повстанцам и оппозиции, не вмешиваясь в ситуацию напрямую, то есть, давая им шанс вести свою, сирийскую революционную политику. Турция не входила в Сирию даже тогда, когда там возник ИГИЛ, видя в нем противовес курдским террористам. Но когда последние при поддержке Запада стали стремительно захватывать у ИГИЛ территории, и над Турцией нависла угроза появления огромного, подконтрольного террористам из РПК курдского массива, способного стать плацдармом для атаки на ее курдскую часть, Анкара уже просто не могла не вмешаться.

Далее, как мы об этом неоднократно писали, с прошлого лета Эрдоган пытался согласовать свой проект “безопасной зоны” с Западом и получить от него поддержку, в рамках чего пошел на конфронтацию с Россией. Однако в итоге стало ясно, что Запад заинтересован в столкновении Турции с Россией, но Запад не поддержит в этом столкновении Турцию, что нельзя было рассматривать иначе как провокацию. Поэтому Эрдоган пошел на примирение с Путиным, и в рамках этого примирения, по-видимому, достиг договоренностей о разделе сфер интересов в Сирии.

Как в этой ситуации могли и должны были себя повести лидеры сирийской революции? Это уже зависит от оценки ими своих ресурсов. Если они считали, что могли сопротивляться объединенным ордам Асада, Ирана и России в Алеппо, не расчитывая на серьезную внешнюю поддержку, им надо было сплотить все силы, не допуская их распыления – не только на “Щит Евфрата”, но и на наступление на Хаму, и эффективно воевать. Если считали, что таких сил нет, значит, надо было цепляться как за шанс за сентябрьское соглашение о перемирии, договариваться о выводе из Алеппо Джабхат ан-Нусры* (ДФШ), о гуманитарных коридорах, демилитаризации и т.д. Однако бардак в рядах повстанцев привел к самому худшему – одни считали, что перемирие необходимо, другие называли его предательством; одни участвовали в “Щите Евфрата”, другие выступали против него, а некоторые умудрялись сперва участвовать, потом отказываться от этого или участвовать, но не признавать свое участие. Джабхат ан-Нусра дезавуировала свою связь с Аль-Кайдой*, но при этом оставив на руководящих позициях ее известных ветеранов и отказавшись распускаться и сливаться с другими исламскими группами. Сюда же надо прибавить разборки между группами, вплоть до столкновений между ними, переходы из группы в группу, разборки внутри самих групп, бесконечное дробление и образование новых “брендов” – и все это в условиях, когда превосходящие силы врага поступательно, системно сжимали повстанческий Алеппо в своих клещах!

Поэтому, как ни крути, нельзя не признать, что главная ответственность за поражение повстанцев лежит на самих повстанцах, точнее, их руководстве, то есть, тех, кто по определению должен нести такую ответственность. Если мы говорим о революции, нельзя не вспомнить слова известного теоретика и практика революций Ленина: “Каждая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, когда умеет защищаться”. Причем, как это объяснял он же, такая защита начинается с политической защиты, а именно с надлежащей организации и руководства. Нет организации, нет руководства, значит, нет и революции, нет стратегии. А если их нет, не надо удивляться тому, что боеспособные силы уходят к тем, у кого они есть. Как в случае с условными суннитами было сперва с ИГИЛ, а теперь с Турцией.

Поэтому сирийские повстанцы, чтобы не повторять истории с Алеппо и не проливать напрасно кровь своих людей, должны дать себе ответ на вопрос: способны ли они совместно выработать и осуществлять единую стратегию независимой сирийской революции, отталкиваясь от той территории, что пока остается под их контролем? Если да, они должны доказать это своими делами, в первую очередь полноценным и всесторонним объединением. Если же нет, им нужно признаться в этом и войти в ту силу, что такой способностью обладает.

* – организации запрещены в РФ