За написание во «Вконтакте» поста о причастности ветерана войны Ефима Осипенко к политическим репрессиям житель Сухиничей Калужской области Николай Егоров стал фигурантом уголовного дела о клевете в интернете (часть 2 статьи 128.1 УК).
C Егорова 20 апреля взяли подписку о невыезде. Изначально он был в статусе свидетеля.
Следствие считает, что Егоров «умышленно распространил заведомо ложные сведения, порочащие честь и достоинство» Осипенко.
У блогера провели обыск, в ходе которого изъяли технику. Защищает Осипенко адвокат Мария Цыганкова, работающая по соглашению с «Мемориалом».
Дело Егорова — третий известный случай преследования за «клевету» на ветерана Второй мировой. По первому такому делу на 850 тысяч рублей был оштрафован Алексей Навальный, по второму штраф в размере миллиона рублей получил видеоблогер Сергей Маслов. Навальный критиковал участников агитационного ролика RT за поправки в Конституцию, в числе которых был ветеран Игнат Артеменко, а Маслов утверждал, что отец Александра Богомаза — губернатора Брянской области — во время войны, попав в плен, сотрудничал с контрразведкой Германии.
В честь 78-летия освобождения Сухиничей от немецко-фашистских захватчиков 29 января 2020 года стоит вспомнить о самом известном почётном гражданине г. Сухиничи- Ефиме Осипенко (приложение 1-4 (партбилет).
После проведения большого террора в 1937-1938 годах, когда все, кто хоть сколько-нибудь могли позволить себе собственное мнение, были истреблены, и в котором Ефим Осипенко принимал деятельное участие, будучи начальником милиции с. Андреевское Андреевского района Смоленской области (замалчиваемый факт), коммунисты продолжили свою деятельность, но уже в формате небольшого террора. Оставшемуся послушному, запуганному до крайней степени, населению можно было показать элементы либерализации: расстрелов стало гораздо меньше, в основном отправляли в лагеря на 5-10 лет; были убиты или посажены некоторые исполнители террора (Ежов), на которых можно было переложить ответственность за «перегибы на местах», а другие террористы были перетасованы по районам. Таким образом в июне 1938 года Ефим Осипенко оказался в Сухиничском районе (в составе Смоленской области), где на тот момент за 1937-1938 год уже было расстреляно 587 человек. Здесь он был назначен начальником милиции УНКВД и вёл себя довольно скромно (скромнее, чем в Андреевском районе, где он участвовал в расстрельных приговорах и возможно сам расстреливал невиновных), редко инициировал расстрелы по политической статье, а в основном отправлял в лагеря по политической статье на 5-10 лет (документы открываются в Word, во втором документе смотреть репрессированных с июля 1938-го года по сентябрь 1941-го года). И даже было расследовано дело расстрелянных священников (но не других политических жертв), а главному фигуранту дела было назначено 8 лет лагерей, из которых он отсидел два года (знакомая ситуация), после чего продолжил службу. По неподтверждённым данным часть сведений о себе Ефим Осипенко и его родственники о себе уничтожили. На этой должности Осипенко встретил немецкое вторжение и в октябре 1941-го ушёл в партизаны.
Из скупых и обрывочных сведений известно, что он потерял зрение при подрыве железнодорожного полотна во время немецкого отступления в декабре 1941-го. Не стать партизаном Ефим Осипенко не мог. В 1941 году вышел приказ № Р34/240, при исполнении которого сотрудники партии и НКВД должны были в числе первых организовывать партизанское движение . Остался жив, получил награды (приложение 3).
И одно после этой истории остаётся не ясным: почему в городе Сухиничи есть улица имени Осипенко, есть памятная табличка об Осипенко, есть памятник узникам фашизма, но нет памятника сотням узникам коммунизма и невинно расстрелянным сухиничанам? В очередной раз администрация г. Сухиничи и Сухиничского района будет говорить об освобождении города от немецко-фашистских захватчиков, но памятник жертвам политического террора в городе Сухиничи так установлен и не будет.
