Роскомнадзор по требованию Генпрокуратуры заблокировал запись в ЖЖ оппозиционного активиста Леонида Волкова, содержащую размышления о народном сходе в день приговора по «делу Ив Роше» и необходимости согласовывать мероприятие.
За двое суток Роскомнадзор потребовал заблокировать десятки ресурсов, содержащие упоминания о народном сходе 15 января на Манежной площади. Одно из сообществ, посвященных акции было удалено Фейсбуком по требованию ведомства, в дальнейшем пользователи создали еще более десяти аналогичных групп.
15 января в Замоскворецком суде начнется оглашение приговора Алексею и Олегу Навальным по «делу Ив-Роше». Братья обвиняются в хищении и легализации средств.
Прокуратура потребовала приговорить Олега Навального к 8 годам общего режима, а Алексея Навального по совокупности с приговором по делу «Кировлеса» — к 10 годам общего режима. Также обвинение попросило назначить обоим братьям по 2 года ограничения свободы.
Леонид Волков. Подробно про казус Фейсбука и «согласованные акции»
Я создал ФБ-ивент «Народный сход для обсуждения приговора Алексею и Олегу Навальным» около 19.00 мск в пятницу, потратив на это примерно три минуты своего времени; ровно 24 часа спустя Фейсбук заблокировал этот ивент для всех пользователей, указавших Россию в качестве своего места жительства. На тот момент в ивенте было более 12500 отметок «я пойду» и свыше 60 тысяч приглашений было разослано. Мне, единственному администратору страницы мероприятия, никто не звонил, не писал, не предлагал каким-либо образом отредактировать контент — группу просто молча выпилили и все. Фейсбук сделал это на основании предписания Роскомнадзора, а тот, в свою очередь, выполнил предписание Генпрокуратуры, вынесенное в порядке, предусмотренном ублюдочным «законом Лугового», позволяющим Генпрокуратуре во внесудебном порядке блокировать сайты, призывающие, в том числе, «к массовым мероприятиям, проводящимся в нарушение установленного порядка», а, проще говоря, к несогласованным митингам.
Через пару часов после блокировки моего ивента стали возникать другие, и один из них — вот этот — собрал почти 15000 отметок «я пойду» за первые 16 часов — скорость роста в два раза больше, чем у первого ивента. Таким образом, Генпрокуратура, РКН и ФБ своими действиями нам явно помогли, еще раз доказав действенность эффекта Стрейзанд.
Испытывая чувство глубокой благодарности к ним всем в связи с этим, мы, однако, ни на секунду не вправе забывать о незаконности их действий. По российскому законодательству, уведомлять муниципальные органы власти о месте и времени проведения публичной акции (в форме митинга, шествия, пикетирования etc) необходимо не позднее чем за 10, но не ранее, чем за 15 дней до планируемой даты ее проведения. Таким образом, если бы мы хотели согласовать проведение народного схода 15.01.15, мы должны были бы обратиться в московскую мэрию в один из дней с 1 по 5 января. Если бы мы этого не сделали, или если бы мэрия не дала бы согласования, то, начиная с 6 января, наша акция была бы несогласованной и, хотя «закон Лугового» и антиконституционен, он мог бы к ней применяться в нынешнем исковерканном правовом поле Российской Федерации. До 6 января категория «согласованности» в отношении мероприятия, запланированного на 15 января, просто не применима. Оно не является согласованным, оно не является несогласованным, говорить о его «согласованности» — не больше смысла, чем говорить о характере не зачатого ребенка.
В сухом остатке: Генпрокуратура отдает, а РКН и ФБ исполняют, заведомо незаконные распоряжения (кто-то еще способен этому удивляться?). Работа с ФБ по разъяснению вышеуказанных тонкостей российского законодательства ведется через посредство общих друзей в ИТ-коммьюнити на самом высоком уровне. Посмотрим, сколько проживет новый ивент, а пока что — все записывайтесь в него и приглашайте друзей.
* * *
Вся эта история с ФБ и РКН, помимо того, что очень нам помогла, еще возбудила большую дискуссию на тему того, «надо ли пытаться сделать акцию согласованной?». Конечно же нет, никто ни в коем случае не будет обращаться в мэрию Москвы за какими-то согласованиями. «Народный сход» именно в том виде, в котором он предстоит 15 января, их и не требует: это форма прямой демократии, предусмотренная Конституцией. Мы не планируем ни митинга (с микрофоном, сценой, выступлениями), ни шествия, ни пикетирования. Люди вправе гулять вечером в центре города; вправе собираться мирно и без оружия. Никто не может запретить гражданину России в определенное время оказаться в определенном публичном месте Москвы, если он того хочет.
Более того, у мероприятия 15 января даже теоретически нет никаких «организаторов», которые могли бы обратиться в мэрию за этим самым согласованием. Это, мне кажется, лучше всего видно по истории с возникновением ивента после блокировки: окей, первый разместил я, его заблокировали, потом какие-то незнакомые мне люди сделали еще кучу ивентов, заблокируют их — люди сделают еще. Так это и работает с народными сходами. Я не собираюсь и не собирался ничего организовывать, я ведь только разместил в публичном доступе информацию, которую и так все знают — в случае несправедливого приговора надо встречаться вечером на Манежке. Если угодно, у этого мероприятия на данный момент около 15000 организаторов — или ни одного.
Поэтому ответ очевиден: не может быть никаких согласований, их время давно прошло.
* * *
Но, честно говоря, меня так удивляет, что этот вопрос из далекого прошлого еще возникает у кого-то в конце 2014 года, что я все-таки попробую дать необходимые методологические разъяснения.
1. Очень опасная и неправильная штука — переносить механически успешные подходы из прошлого опыта на новый опыт, руководствуясь их внешним сходством. Типа, «раньше самые успешные публичные мероприятия были согласованными, значит и в этот раз, чтобы мероприятие было успешным, надо попытаться его согласовать». Это могло бы быть верно, если бы критерии успешности были теми же, но в данном случае это не так!
2. Фактически, у сторонников согласования есть только один аргумент: «на согласованное мероприятие больше людей придет». Я не очень в этом уверен; я вот бы лично на согласованное не пошел бы (потому что не вижу в нем смысла), а на несогласованное обязательно специально прилечу. И знаю много других людей, которые так думают. Время все-таки очень сильно изменилось по сравнению с тем, что было пять лет или три года тому назад.
3. Но пусть даже этот аргумент действует. Примем на секунду: «на согласованное мероприятия больше людей придет». Окей, возможно. Чтобы что? И тут я возвращаюсь к п.1. выше: а у нас какой критерий успешности?
4. Вот у многих прошлых мероприятий была цель — показать, что нас много. Почувствовать, что мы не одни. Возьмемся за руки друзья, белые ленты, воздушные шарики, вдохновляющие речи, красивые лица, все дела. Мне и сейчас кажется, что это была важная и хорошая цель, и очень хорошо, что все эти прекрасные митинги и шествия в Москве и других городах в 2011-2012 годах были. Или вот чудесный последний, сентябрьский Марш Мира: очень круто, несмотря на «крымнаш» и «84%», мы есть и нас много. Ну ОК, мы знаем, что нас много. Сейчас-то у нас цель другая немножечко. Мы идем восстанавливать справедливость. Мы идем людей вытаскивать из тюрьмы. Нам надо, чтобы два невиновных человека не получили 10 и 8 лет тюрьмы по несуществующему уголовному делу.
5. Вопрос: может ли любая согласованная акция приблизить нас к достижению этой цели (и, таким образом, быть успешной)? Ответ: нет. Пусть придет 100 тысяч, или 200 тысяч, или невероятные 500 тысяч. На согласованную площадку (это будет не Манежка, кстати, на Манежку согласования не дают). У нас за плечами бесценный опыт 2011-12 годов, и мы знаем, что от этого стены не рухнут. Путин не сбежит в женском платье в Северную Корею. Мы постоим и, воодушевленные, разойдемся — и не произойдет ничего. Гребаное ничего.
6. Таким образом и угроза согласованной акции на 100, 200 или 500 тысяч человек не будет ничего означать для тех, кто будет принимать решения, для тех, кто будет писать приговор Алексею и Олегу Навальным. Лично я уверен, что окончательное решение будет принимать лично Путин; вы можете со мной не соглашаться; возможно, это будет какой-нибудь вшивый Володин. Так или иначе, он будет оценивать последствия своего решения: «вот я согласую 10 лет, и вечером выйдет 200 тысяч на согласованный митинг на Болотку». Или: «вот я согласую 10 лет, и вечером выйдет 50 тысяч на несогласованный народный сход на Манежку».
7. Мы, конечно, не знаем наверняка, что потом произойдет у него в голове, но точно знаем, что первая альтернатива ему абсолютно понятна и абсолютно безопасна. И на его решение заведомо никак не повлияет. А вторая — повлиять может; по крайней мере шанс такой есть. Просто потому, что они не понимают, что с этим делать; просто потому, что они никогда с таким не сталкивались. Вот он видит 50000 «я пойду» в Фейсбуке под несогласованным мероприятием, и ему надо гадать — а на самом деле все 50000 выйдут? или только 5000? Или, наоборот, еще и больше выйдет? А выйдет 50000 — и что с ними сделать? Разогнать такое невозможно. Оставить стоять — создать опаснейший (для режима) прецедент на будущее, опрокинуть всю эту псевдоправовую конструкцию, связанную с «согласованиями», с управляемым протестом. Они ж так еще и во вкус войдут, и дальше будут выходить и не расходиться, и что тогда? (В автозаках Москвы — 600 посадочных мест, в отделениях полиции — около 5000; мы не знаем ни о каком инструментарии, который позволил бы властям сделать хотя бы что-то с группой в 50000 человек, которая собралась в определенном месте и не расходится). И здесь возникает шанс, что рука дрогнет — и братья Навальные выйдут на свободу. Чего мы и добиваемся, не так ли?
8. Таким образом, с точки зрения наших целей, с точки зрения успешности нашего мероприятия, кнопочки «я пойду» под согласованным мероприятием не имеют никакой ценности, и, напротив, огромную ценность имеет каждая нажатая кнопочка «я пойду» именно в нынешней конфигурации: когда нажимающий ее понимает, что речь идет о мероприятии, которое никто согласовывать не собирается, и, тем не менее, собирается на него пойти. Именно на такое мероприятие я иду сам, приглашаю всех своих друзей, и прошу всех вас приглашать своих друзей. Делая это, вы реально помогаете Алексею и Олегу. Реально помогаете сами себе.
Я рассуждаю исключительно прагматически, как вы видите, но я не вижу ни малейшего повода рассуждать иначе и терять благоразумие.
До встречи вечером 15 января на Манежке!
